Магазин для рукоделия

   По возвращении домой ситуация ухудшилась. Привыкнув ужинать по вечерам и не особенно себя ограничивать, я на протяжении нескольких месяцев не могла преодолеть себя и войти в прежний ритм, при том что двигалась, естественно, значительно меньше.

   ВОПРОС: В целом все отлично, худею – здорово. Изменились пищевые пристрастия: мне уже не так сильно хочется сладкого, мяса, прямо-таки тянет к полезной пище. Это, конечно, радует, но, бывает, хочется чего-нибудь вредного, начинаю есть, а меня почему-то начинает тошнить. Мутит от такой еды, как пельмени, свинина, жирная рыба или когда в пищу добавлено слишком много масла. Но иногда и от других продуктов наблюдается подобная реакция, если начинаю переедать. Чуть-чуть переем – и все назад лезет. Желудок-то уменьшился. Начинаю есть – все хорошо, а если больше нормы, то конкретно рвотные позывы. Лежу полчаса на диване, чтобы легче стало. Это разве нормально? Хочу, например, блинчиков поесть, но смотрю на них, и живот скручивает.

   ОТВЕТ: То, что вы описываете, – мечта многих худеющих женщин. А если серьезно – это нормальное явление. Организм перестраивается на новый, более здоровый лад, отвыкает от вредных продуктов. Привычка мозга к определенным вещам несколько сильнее, поэтому возникает своеобразный дисбаланс, когда мысленно мы еще не готовы от чего-то отказаться, но нашему желудку жирная пища, к примеру, уже не требуется. Как только пройдет еще некоторое время и вы достигнете гармонии, неприятные ощущения будут возникать только в период спадов, когда вы иногда будете не выдерживать и съедать больше, чем ваш организм привык.

   Среди тех, кто часто сидит на диетах, состояние, когда хочется только есть и спать, принято называть срывом. Однако я категорически против такой формулировки. Слово «сорваться» вызывает у меня неприятные ассоциации, это что-то из области тяжелой зависимости, вроде наркотиков или алкоголя. Неправильное питание не является таковым, оно всего лишь привычка, которую нужно изменить. Поэтому применять к похудению таких громких слов я не хочу. Срыв представляется мне также чем-то глобальным, когда нет пути назад.