Магазин для рукоделия

   Они появились очень неожиданно (так почти всегда и бывает). Я тогда была на 4-м месяце беременности, уже исправно носила бандаж из-за очень большого живота и больной спины, ежедневно мазалась кремами от растяжек и думала, что меня сия чаша минует. И вот как-то раз я приехала на встречу с моими беременными подругами (мы все должны были родить в июле, но уже тогда я значительно выделялась своими размерами). Мы зашли в дамскую комнату с одной из них и стали в профиль – помериться животами. Внезапно я заметила на ее лице тень изумления: «Что это у тебя?!» Я опустила глаза и увидела красные продольные полосы на животе. Я решила, что это следы от слишком тугих колготок. Но когда я походила дома часа три без оных, я поняла, что на самом деле у меня появились растяжки. Дальше они разрастались и множились с катастрофической скоростью, и к концу беременности мой живот напоминал поле боя: от самого низа до уровня «выше пупка» – широкие красные линии толщиной в палец, и заканчивались они практически на пояснице. Конечно, это смотрелось ужасно некрасиво. Но учитывая мои размеры на момент после родов, меня растяжки не так волновали, как общая картина. Впервые действительно острое осознание того, что со стриями нужно что-то делать, возникло, когда я начала ходить в бассейн. Там была женщина, не знаю какого возраста, думаю лет 35, но за счет полноты она казалась старше. Так вот в предбаннике перед душевыми, где все мазались кремом, я обратила внимание на ее живот с точно такими же широкими растяжками, как у меня, только белыми. В следующий раз я заговорила с ней на какую-то отвлеченную тему, а потом разговор плавно перешел на фигуру после родов, и я поинтересовалась, давно ли у нее растяжки. Она ответила, что ее ребенку сейчас уже 10 лет. Я была в легком шоке. Я определенно не хотела, чтобы мой живот выглядел так спустя столь большой промежуток времени.

   «Когда я начала диету, то уговорила маму последовать моему примеру, а папа подслушал и тоже стал придерживаться основных принципов: не есть после 6, легкий ужин и так далее. В итоге они даже превзошли меня по результатам. За месяц папа потерял 6,5 кг, при том, что изначальный вес был не критическим – 95 кг. Мама сбросила 7 кг, а начала с 90».

   К сожалению, в нашей стране этому явлению уделяется недостаточно внимания. Положа руку на сердце, о нем практически не говорится. Вы можете себе представить посещение обычного терапевта, который, выслушав вас, поставит диагноз: «послеродовая депрессия»? В России это до сих пор непризнанная клиническая единица, которая рассматривается в специальной литературе вместе с психическими расстройствами послеродового периода. Для меня сей факт остается загадкой, ведь во всем мире это совершенно естественное общепризнанное явление, которым страдает высокий процент родивших женщин, зачастую даже не подозревая об этом. Точные цифры назвать сложно, поскольку «послеродовая депрессия» – трудно диагностируемое заболевание. Я испытала настоящий шок, когда, находясь на отдыхе, просмотрела целую передачу, посвященную данному недугу. Я даже не подозревала, сколько женщин сталкивается с такими же проблемами, что и я.

   И это потому, что я смогла справиться не только со своим весом практически без издевательств над собой, но и поверить в себя!»

   Кто ею станет – не так важно. Вы можете найти себе соратников в Интернете, ведь существует масса сайтов и форумов, где общаются люди, желающие похудеть и с успехом воплощающие свои идеи в жизнь. В Сети есть странички, где вы можете вести он-лайн дневник своих достижений и неудач. Если у вас нет постоянного доступа в Интернет, можно предложить своим друзьям или родственникам присоединиться к вашей программе похудения.